Это был не первый раз, когда меня вытащили из кровати посреди ночи ради важной миссии. Но, к сожалению, впервые меня подвергли настолько личному ряду вопросов.
- Ты девственница?
- Что? - я потерла сонные глаза, в глубине души надеясь, что это всего лишь странный сон, который рано или поздно исчезнет. Срочный телефонный звонок разбудил меня около пяти минут назад, и у меня были некоторые проблемы с приспособлением.
Моя преподавательница истории, мисс Тервиллигер, приблизилась ко мне и шепотом повторила вопрос:
- Я спрашиваю, ты девственница?
- Эм... Да.
На настоящий момент я уже проснулась, после чего оглядела свою спальню, дабы убедиться, что никто не засвидетельствует этот странный обмен репликами. Мне не следовало волноваться. Если не считать скучающую дежурную, и то сидящую за своим столом достаточно далеко от комнаты, вестибюль был пуст - ни одной живой душе не придет в голову проснуться в такое позднее время. Когда звонок мисс Тервиллигер разбудил меня, женщина подразумевала, что мы встретимся здесь ради вопроса «о жизни и смерти». Быть допрошенной по поводу своей личной жизни было немного не то, чего я ожидала.
Она отодвинулась и с облегчением вздохнула.
- Да, конечно. Конечно же ты девственница.
Я прищурилась. Не понимаю, должна ли я обижаться на ее заявление или нет.
- Конечно? И что это должно означать? Что происходит?
Она сразу же исправилась и поправила съехавшие вниз очки на переносице.
- Нет времени объяснять. Нам надо идти, - она схватила меня за руку, но мне удалось вырваться и остаться на своем месте.
- Мэм, сейчас три часа ночи! - и затем, чтобы преподавательница поняла всю серьезность ситуации, я добавила, - вся школа спит.
- Ничего страшного, - она повернулась к дежурному столу, - я забираю Сидни Мелроуз с собой. Миссис Везерс может поспорить со мной по этому поводу завтра.
Дежурная удивилась, но она была всего лишь студенткой колледжа, которой поручили сидеть здесь на протяжении всей ночи. Ей не сравнится с грозной мисс Тервиллигер, с ее высоким ростом и птичьм лицом. Единственным настоящим препятствием был строгий охранник снаружи, не дававший девочкам покинуть кампус. Но даже он дружелюбно кивнул, когда мы с мисс Тервиллигер проходили мимо. Это заставило меня задуматься, сколько девушек преподавательница успела вот так вот похитить посреди ночи.
- Я в пижаме, - сказала я ей. Это был последний протест с моей стороны до того времени, как мы успели дойти до ее машины. Ей принадлежал красный жук «Фольксваген». Машина была по сторонам разрисована цветами, что, впрочем, меня не очень-то и удивило.
- Все будет хорошо, - сказала она, доставая ключи от машины из своего вельветого кошелька.
Ночь стояла прохладная и тихая. Высокие пальмы в темноте создавали тени в форме паука, а звезды и полная луна ярко сияли в небе. Я обхватила себя руками, ощущая мягкую ткань халатика. Под ним на мне была надета полосатая пижама, на ногах же красовались пушистые бежевые тапки. Этот ансамбль хорошо смотрелся в моей уютной спальне в общежитии, но никак не выглядел практично для Палм-Спрингской ночи. И потом, щеголять в пижаме по улице не выглядит практично нигде.
Женщина открыла машину, и я осторожно вошла внутрь, стараясь не задеть пустые чашки и старые выпуски газеты "Utne Reader". Мое чувство аккуратности было задето после того, как я увидела этот беспорядок, но сейчас меня это волновало меньше всего.
- Мисс Тервиллигер, - сказала я, когда мы проезжали пригородные улочки, - что происходит?
Поскольку мы уже выехали из общежития, я надеялась, что она мне скажет хоть что-то стоящее. Я еще не забыла ее упоминания «о жизни и смерти», и начала немного нервничать.
По лицу женщины также было видно нарастающее волнение.
- Мне нужно, чтобы ты произнесла заклинание.
Я замерла в попытке переварить ее слова. Совсем недавно от подобных слов я сразу бы разразилась всевозможными протестами. Но это совершенно не значит, что я спокойно отношусь к этому сейчас. Магия до сих пор меня изводила. Мисс Тирвиллигер работала в частной Амбервудской школе днем, а занималась ведьминскими делами ночью. Она также говорила, что у меня есть некое сродство с магией, и не раз обучала меня всевозможным заклинаниям, несмотря на мои протесты. У меня были уважительные причины, объяснявшие мое желание избежать магии. Кроме суеверий о том, насколько она ошибочна, мне также не хотелось участвовать еще в каких-то сверхъестественных делах. И так хватает того, что я являюсь частью секретной организации, тщательно скрывающей ото всех существование вампиров. Это и моя работа в школе - достаточно, чтобы занять все свободное время.
Тем не менее, магическое обучение не раз спасало меня из экстренных ситуаций. Так, предположение мисс Тервиллигер о том, что я использую магию, было не самой странной вещью, происходящей в этом мире.
- Зачем Вам для этого нужна я? Я не умею и четверти того, что умеете Вы, - сказала я.
- Сила - это одно, - призналась она, - но есть и другие ограничения и факторы. Именно это заклинание я произнести не смогу.
Я скрестила руки и облокотилась на сидение. Если я продолжу фокусироваться на практических аспектах, я смогу проигнорировать нарастающее волнение.
- А это не может подождать до утра?
- Нет, - серьезно сказала преподавательница, - не может.
Она говорила таким тоном, что у меня холодок пошел по спине, и всю остальную дорогу я молчала. Мы миновали город и пригороды и попали в дебри настоящей пустыни. Чем дальше мы отдалялись от цивилизации, тем темнее становилось кругом. Проехав шоссе, мы уже не смогли разглядеть ни фонарей, ни жилых домов. От колючих кустарников падали тени, напоминавшие готовившихся к нападению животных. «Никого здесь нет, - подумала я, - и никто из Амбервуда не в курсе, что ты здесь».
Я беспокойно заерзала, вспомнив ее вопрос про девственность. Неужели я стану жертвой какого-то ужасного ритуала? Жалко, что я не подумала о том, что надо было взять с собой телефон - представляю реакцию алхимиков, узнай они о том, что я провожу много времени с пользователем магии. И не просто с пользователем магии, а с тем, кто предлагает мне стать одной из них. Лучше уж стать жертвой ритуала, чем гнева алхимиков.
Двадцать минут спустя, мисс Тервиллигер наконец подъехала к обочине пыльной дороги с односторонним движением, похожей на прямой маршрут в никуда. Она вышла из машины и жестом попросила меня сделать то же самое. Тут было гораздо прохладнее, чем в Амбервуде. Переведя взгляд на ночное небо, у меня перехватило дыхание. Без огней города звезды светились во всей красе. Я даже могла разглядеть Млечный Путь и дюжину созвездий, недоступные для невооруженного глаза.
- Любоваться звездами будешь потом, - сухо сказала она, - нам надо успеть до того, как зайдет луна.
Ритуал под лунным светом, бесплодная пустыня, жертвоприношение девственниц... во что я только вляпалась? Способ, с помощью которого мисс Тервиллигер заставила меня прибегнуть к магии, всегда меня раздражал, но я никогда не думала, что эта женщина представляет собой угрозу. Сейчас я карала себя за такую наивность.
Она накинула спортивную сумку на плечо и провела меня на заброшенную территорию. Даже отличный дисплей не мог достаточно осветить ее. Но преподавательница знала дорогу и шагала уверенно, и это прибавляло мне спокойствия. Я покорно следовала за ней, но сморщилась от осознания того, что я перешла скалистую землю. Мои пушистые тапки явно не были созданы для таких прогулок.
- Здесь, - сказала она, когда мы дошли до расчищенного участка земли. Она осторожно сняла спортивную сумку и, присев, начала в ней рыться, - это сойдет.
Пылающая жаром пустыня заметно охладилась к вечеру, но я все равно покрывалась потом. Вероятно, мое беспокойство играло большую роль, нежели температура или утепленная пижама. Я поплотнее запахнула халат и завязала пояс крепким узлом. Я находила это занятие успокаивающим.
Мисс Тервиллигер вытащила большое овальное зеркало в красивой серебристой рамке. Она поставила его в центр участка, так, чтобы в нем отражалось небо, а затем немного сдвинула.
- Подойдите сюда, мисс Мельбурн, - она показала на место напротив нее, по другую сторону зеркала, - сядьте тут и устройтесь поудобнее.
В Амбервуде, вместо своего настоящего имени, Сидни Сейдж, я прекрывалась под фамилией Мелроуз. В первый день занятий мисс Тервиллигер произнесла мою фамилию с ошибкой, и, к сожалению, эта кличка приелась. Я безукоризненно следовала ее инструкциям, хотя на самом деле устроиться поудобнее здесь было непросто. Я была почти уверена, что услышала, как какое-то большое животное шуршит в кустарнике и мысленно добавила койотов в список повстречавшихся мне здесь опасностей, после использования магии и недостатка кофе.
- Ну что ж, начнем, - миссис Тервиллигер посмотрела на меня темным и до ужаса пугающим взглядом, - на тебе есть что-нибудь металлическое? Тебе придется это снять.
- Нет, хотя... подождите.
Я расстегнула цепочку с золотым крестиком у себя на шее. Это украшение принадлежало мне в течение долгих лет, но на время я оставила его кое-кому другому, для утешения. На днях он вернул мне его с помощью нашего общего друга, Джилл Мастрано Драгомир. Даже сейчас я могу вспомнить то, как она подлетела ко мне с сердитым взглядом и без единого слова сунула крест мне в руку.
Я наблюдала за тем, как крест светился при лунном свете. Тошнотворное чувство появилось в животе, как только я подумала об Адриане, парне, которому я когда-то его одолжила. Я сделала так, потому что он признался мне в любви, и это застало меня врасплох несколько недель назад. Но возможно, я не должна была так удивляться. Чем больше я оглядывалась назад - а это я делала все время - тем больше я стала припоминать явные признаки, которые должны были намекнуть на его чувства. Я была слишком слепа или невнимательна все это время, чтобы их заметить.
Конечно, это не имеет значения, видела я это или нет. Адриан совершенно не подходил мне, а его многочисленные пороки и сумасшествие были тут ни при чем. Адриан был вампиром. Вернее, он был мороем - одним из добрых, живых вампиров - но разницы это не прибавляло. Люди и вампиры не могли быть вместе. Этой точки зрения придерживались как и алхимики, так и морои. Для меня до сих пор удивительно то, что Адриан заявил мне о своих чувствах. Удивительно было и то, что у него они вообще появились и что ему хватило наглости меня поцеловать. Даже если от этого поцелуя у меня закружилась голова, и я не могла дышать.
Конечно, я должна была от него отказаться. Мое обучение не разрешало мне меньшего. Наша ситуация в Палм Спрингсе заставляла нас постоянно участвовать вместе в социальных ситуациях, а после его признания все ухудшилось. Для меня это была не просто неловкость в наших с ним отношениях. Я... ну, я скучала по нему. До этого случая мы были друзьями и проводили много времени вместе. Я успела привыкнуть к его высокомерной улыбке и подшучиваниям. Пока их не стало, я не могла понять, насколько они мне важны. Насколько я в них нуждалась. Казалось, я испытывала пустоту внутри... что, конечно, звучит смешно. Почему меня так сильно заботит какой-то там вампир?
Иногда это вводило меня в бешенство. Почему он разрушил наши хорошие отношения? Почему он заставил меня так сильно по нему скучать? И что он ждал от меня? Он должен был знать, что нам нельзя быть вместе. Я не могла испытывать к нему какие-то чувства. Не могла. Если бы мы жили среди Хранителей - общества нецивилизованных людей, вампиров и дампиров, может быть, мы могли бы... нет. Даже если бы у меня были какие-то чувства к нему - а я твердо сказала себе, что их нет - было бы неправильно даже задумываться о таких отношениях.
Сейчас Адриан общался со мной как можно меньше. И всегда, всегда он преследовал меня растерянным взглядом своих зеленых глаз, из-за которого я чувствовала боль в сердце, и...
- О боже! Что это?
Я поежилась, когда мисс Тервиллигер свалила миску сушеных листьев и цветов прямо мне на голову. Я настолько зациклилась на кресте и воспоминаниях, что даже не заметила, что происходит вокруг.
- Розмари, - прозаично сказала она, - Иссоп. Анис. Не делай этого, - я потянулась, чтобы вытащить листья из волос, - это потребуется тебе для заклинания.
- Ладно, - сказала я, окончательно вернувшись к делу. Я аккуратно положила крест на землю, стараясь выкинуть из головы очаровательные зеленые глаза, - почему это заклинание могу произнести только я?
- Потому что только девственница может его произнести, - объяснила преподавательница. Я старалась не сморщиться. Ее слова подразумевали, что она уже не девственница, и если это что-то значило для сорокалетней женщины, я не хотела тратить время, размышляя об этом, - а также человек, которого мы ищем, спряталась от меня. Ты будешь для нее неожиданностью.
Я перевела взгляд на зеркало и все поняла.
- Но это же заклинание гадания на кристалле. Почему я не могу произнести то, что я произносила раньше?
Дело не в том, что я захотела повторить то заклинание. Я использовала его, чтобы кое-кого найти, а в процессе я должна была часами смотреть на миску с водой. Сейчас, когда я знала, как его делать, я также знала, что могу его повторить. Напротив, мне не нравилась идея прохождения нового заклинания, о котором я не знала ничего. Слова и растения - это одно, но что еще преподавательница попросит меня сделать? Подвергнуть опасности душу? Сдать кровь?
- То заклинание работает только для тех, кого ты знаешь, - объяснила она, - Это поможет тебе найти того, кого ты раньше никогда не встречала.
Я нахмурилась. Я, конечно, не любила магию, но решать задачи - мой конек, а магия с головоломками меня очень интриговала.
- А как я тогда пойму, кого мне искать?
Мисс Тервиллигер передала мне фотографию. Мои глаза уже привыкли к темноте, и я всмотрелась в лицо миловидной молодой женщины. Я заметила у нее некое сходство с моей преподавательницей, хотя в начале это не было видно. Вместо тусклых каштановых волос Мисс Тервиллигер, у этой женщины они были темные, почти черные. Она также была гораздо гламурнее - на ней красовалось вечернее платье из черного атласа. Этот наряд сильно отличался от обычного хипповского костюма мисс Тервиллигер. Тем не менее, у обеих женщин были те же высокие скулы и орлиные глаза.
Я оторвала взгляд от фото.
- Она связана с Вами.
- Она моя старшая сестра, - подтвердила мисс Тервиллигер, ее голос заметно сел. Старшая? Я думала, эта женщина на лет десять моложе нее.
- Она пропала? - спросила я. До этого момента я заботилась только о том, как бы спасти похищенного друга.
Губы мисс Тервиллигер дернулись.
- Не в том смысле, в котором ты предполагаешь, - она достала из спортивной сумки небольшую книжку в кожаном переплете и открыла страницу с закладкой. Сощурившись, я смогла разглядеть рукописные латинские слова, описывавшие зеркало и травяную стряпню, которую мисс Тервиллигер свалила мне на голову. Это была инструкция по применению заклинания. Слава богу, без всякого кровопролития.
- Это звучит слишком просто, - удивленно сказала я. Я уже успела принять к сведению, что заклинания, состоявшие из малого количества шагов, как правило требуют много энергии. Я потеряла ее в большом количестве, когда гадала на кристалле.
Она кивнула, угадывая мои мысли.
- Это требует много сосредоточенности - больше, чем предыдущее заклинание. Но, возможно ты не хочешь этого слышать, но твоя сила достаточно возросла, поэтому сейчас тебе, наверное, удастся справиться с заклинанием гораздо легче, чем раньше.
Я нахмурилась. Она была права. Я не хотела это слышать.
Или все-таки хотела?
Одна часть меня осознавала, что я должна отказаться от всего этого сумасшествия. Другая часть меня боялась, что если я не помогу преподавательнице, та оставит меня гнить в этой пещере. И еще одна часть непременно хотела узнать, как все это будет работать.
Глубоко вдохнув, я произнесла заклинание из книги, а затем поставила картинку в центр зеркала. Я повторила заклинание и снова переместила картинку. Наклонившись вперед, я взглянула на сияющую поверхность, стараясь очистить свой разум и уединиться с темнотой и лунным светом. Поток энергии прошел сквозь меня, гораздо быстрее, чем я ожидала. Однако, в зеркале ничего не изменилось. Только мое отражение выглядывало оттуда, а из-за тусклого света поблекли белокурые волосы, которые и так выглядели ужасно от недавнего сна и кучи сухих листьев.
Энергия продолжала пульсировать во мне, теплея с каждой секундой. Я закрыла глаза и полностью погрузилась в нее. Казалось, я будто плыла в лунном свете. Вернее, как будто я сама была им. Я могла оставаться при таких чувствах вечно.
- Ты видишь что-нибудь?
Голос мисс Тервиллигер прервал мое блаженство, но я покорно открыла глаза и посмотрела в зеркало. Моего отражения там больше не было. Вместо него виднелся серебристо-серый туман, охватывавший здание, но я осознавала, что он не был настоящим. Он был сделан с помощью магии и являлся ментальным барьером, не подпускавшим меня к зданию. Чуть поднапрягшись, я направила свою внутреннюю силу против барьера, и туман исчез.
- Я вижу здание, - ночью мой голос раздавался эхом, - старый Викторианский замок. Бордовый, с традиционным покрытым крыльцом. Около него - кусты с гортензией. Там также есть знак, но я не могу прочитать его.
- Ты можешь мне сказать, где находится этот дом? - казалось, голос преподавательницы раздавался за несколько миль отсюда, - Оглянись вокруг.
Я старалась повернуться, чтобы расширить свое видение. Это заняло несколько секунд, но очень медленно картинка сменилась, и появились целые окрестности с такими же домами, все были в Викторианском стиле, с широками крыльцами и растущими виноградниками. Они были прекрасным кусочком истории в современном мире.
- Ничего конкретного, - сказала я ей, - просто причудливая улочка.
- Иди дальше.
Я пошла, и возникло чувство, будто я запорхала в небе и глядела на местность с высоты птичьего полета. Было видно гораздо больше окрестностей, которые вели к промышленным и коммерческим районам. Я продолжала двигаться дальше, бизнес-центров с каждой секундой виднелось все больше и больше. Множество улиц были расположены крест-накрест между ними. Здания все возвышались и возвышались, превращаясь в настоящий горизонт.
- Лос-Анджелес, - сказала я, - дом расположен в окраинах Лос-Анджелеса.
Я услышала резкий вздох, после чего:
- Спасибо, мисс Мельбурн. На этом все.
Чья-то рука внезапно помахала мне на моем поле обозрения, разбив вдребезги изображение большого города. Также исчезло и чувство эйфории. Я больше не парила в воздухе, больше не была сделана из света. Я вернулась в скудную реальность, в скалистую пустыню и душную пижаму. Я чувствовала себя изнеможденной и шаткой. Мисс Тервиллигер передала мне термос с апельсиновым соком, который я немедля опустошила. Как только питательные вещества попали в мой организм и подкрепили меня, я стала чувствовать себя гораздо лучше.
- Это помогло? - спросила я, опустив термос. Внутренний голос начал нудить о том, сколько калорий содержатся в апельсиновом соке, но сейчас это не имело значения, - это было то, что Вы хотели узнать?
Мисс Тервиллигер улыбнулась, что не очень подходило к ее взгляду.
- Это помогло, да. Было ли это то, чего я хотела? - она уставилась в пространство, - нет, не совсем. Я надеялась, ты назовешь другой город, тот, что находится гораздо, гораздо дальше.
Я подобрала крест и застегнула на шее. Фамильная ценность напоминала мне о чувстве нормальности после всего того, что я только что натворила. Это так же прибавило мне чувство вины и совести, особенно если вспомнить о той эйфории, которую я получила во время пользования магией. Люди не предназачены для того, чтобы использовать ее, и уж точно не должны ей наслаждаться. Перебегая пальцами по крестику, я снова стала думать об Адриане. Носил ли он его когда-нибудь? Или просто сохранял на удачу? Проводил ли он пальцами по поверхности, как часто делала я?
Мисс Тервиллигер начала собирать свои вещи. Когда она встала, я сделала то же самое.
- Что это конкретно означает, мэм? - спросила я. - Что я видела Лос-Анджелес?
Я последовала за ней к машине, и в ближайшее время женщина так и не ответила. Когда же решилась, ее голос был крайне суров.
- Это означает, что она гораздо ближе, чем я могла себе представить. Это также означает, что, хочешь ты этого или нет, но тебе надо улучшать свои магические навыки как можно быстрее.
Я замолкла и внезапно впала в ярость. Этого было предостаточно. Я была измотана и у меня болели все части тела. Она привела меня сюда посреди ночи и теперь осмеливается просить меня о таком, зная мое отношение к магии? Хуже того, ее слова напугали меня. И что я должна с этим делать? Это было ее заклинание, ее инициатива. Плюс ко всему, она говорила со мной таким тоном, будто из-за меня мы прибыли в эту пустошь,
- Мэм, - начала я.
Мисс Тервиллигер приблизилась ко мне так, что между нами было совсем небольшое расстояние, всего несколько сантиметров. Я сразу же позабыла все язвительные слова, которые я вот-вот хотела произнести. Я никогда не видела мисс Тервиллигер в таком состоянии. Нет-нет, она не выглядела пугающе, но на ее лице была заметна какая-то сила, которую я раньше не замечала никогда. Совсем непохоже на рассеянную учительницу. Сейчас она выглядела... испуганной. Жизнь или смерть.
- Сидни, - сказала она в непривычной для нас обеих манере разговора, - позволь мне уверить тебя, что это далеко не моя инициатива. Ты будешь развивать свои навыки, хочется тебе этого или нет. И это не потому, что я жестока. Это не потому, что я хочу показать свой эгоизм. И это даже не потому, что мне нравится видеть тебя измотанной и уставшей.
- Тогда почему? - вполголоса спросила я. - Почему я должна учиться этому больше?
Ветер продувал листья и цветы на моей голове, которые я так и забыла снять. Наши тени принимали недобрые очертания, а звезды и лунный свет, раньше казавшиеся произведением искусства, теперь холодны и жестоки.
- Потому что, - сказала мисс Тервиллигер, - это для твоей же безопасности.